Ростовская область – стагнация, коррупция, депрессия

Ростовская область – стагнация, коррупция, депрессия

Ростовская область – стагнация, коррупция, депрессия

 

В Ростовской области надели наручники на руководителей организованной преступной системы, которую создал и долгие годы взращивал глава Аксайского района Виталий Борзенко. Материалы уголовного дела — наглядная иллюстрация того, что южная житница России, 12-й по уровню ВВП регион страны, в реальности является депрессивной территорией. «Святые девяностые» вроде канули в небытие, а в Ростовской области с тех пор ничего не меняется.

Теперь уже бывший глава Аксайского района Виталий Борзенко сейчас даёт показания за решёткой. Виталий Иванович управлял муниципальным образованием 27 лет. Он благополучно пережил состоявшуюся в 2010 году смену губернатора Ростовской области, аресты и посадки местных чиновников разных рангов – всё это время Борзенко «рулил» Аксайским районом как ни в чем не бывало, войдя в ближний круг действующего губернатора области Василия Голубева. В итоге у Борзенко и его команды, куда он набирал самых близких к себе людей, в регионе сложилась репутация непотопляемых.

Материалы уголовного дела по организованному преступному сообществу «Борзенко и Ко» насчитывают сотни страниц и охватывают весь период начиная с 1994 года, когда бывший партийно-советский функционер Борзенко был назначен руководителем района.

Если очень коротко, то уже в середине 1990-х годов бывший коммунист Борзенко превратился в настоящего местного криминального олигарха. «Клондайком» для Борзенко в тот период был ремонт очистных сооружений на реке Аксай. На эти сооружения районная администрация вытребовала миллионы рублей из областного бюджета, этой же администрацией определялись подрядчики и субподрядчики — из окружения Борзенко. А река Аксай вместе со связанным с нею районным хозяйством продолжала задыхаться в отходах.

В 1996 году работы заморозили. В итоге в бассейне Аксая и его притоков произошла настоящая экологическая катастрофа, эпицентром которой стала вся территория Ростовской области, включая её столицу, миллионный Ростов-на-Дону. Сейчас донской регион — зона экологического бедствия. Из-за отсутствия систем мелиорации поднимаются грунтовые воды, заливающие своими стоками впадающие в Дон реки. Цимлянское водохранилище заболочено. Пахотные земли из-за постоянных заливов превращаются в бесплодные, кишащие комарами солончаки. Тем временем расположенный в Ростове Южный научный центр РАН занимается имитацией защиты экосферы региона.

В 2018 году при участии Борзенко состоялся очередной очистной тендер — по знакомому принципу «один участник — один победитель». Выиграло конкурс, стоимость которого составила 1 млрд рублей, ООО «Донская строительная компания», принадлежащая жителю Ростова-на-Дону Грачье Андресяну. Однако год спустя выяснилось, что из выигранного казённого миллиарда ДСК выделила на работы всего 300 млн рублей, а остальные 700 млн исчезли. Ремонт очистных сооружений на Аксае сейчас по факту — одна видимость.

Интересна личность владельца ДСК Андресяна. В 2010 году его задерживали в Таганроге за похищение сотрудника собственной компании: Андресян требовал от семьи заложника деньги, но был «повязан» при получении от полицейских в штатском меченых денег. Однако позже Андресяна отпустили, а на задержавших его таганрогских правоохранителей завели уголовные дела. Этот факт мало удивляет, учитывая многочисленные опубликованные в СМИ истории о тесных связях ростовских правоохранителей с местными влиятельными людьми, чьи баснословные доходы в большинстве случаев имеют криминальное происхождение. Пролетарский райсуд Ростова-на-Дону пользуется у ростовчан славой места, где за большие деньги засудят любого невиновного.

Основная сфера преступной деятельности банды Борзенко — махинации с земельными участками из фонда перераспределения Аксайского района. На землях, которые по закону должны были отойти для создания социально ориентированной инфраструктуры, Борзенко и Ко столбили участки для элитных коттеджей, рынков и торговых центров. Показательная криминальная история — стройка крытого фермерского рынка в Аксае на месте, которое предназначалось для социального жилья. С 2018 по 2020 годы в рынок инвестировали полмиллиарда рублей, но помпезная с виду фермерская ярмарка так полноценно и не заработала. Пока рынок работал вполсилы, проверяющие структуры постоянно выявляли нарушения санитарной и пожарной безопасности, а жители Аксая жаловались на небывалую дороговизну аренды мест на рынке и завышенные цены на продукты.

Участок под рынок был оформлен на члена преступного сообщества Борзенко Ивана Ситько — известного в Ростовской области предпринимателя и политика, учредителя в 32-х коммерческих организациях. А «правой рукой» Борзенко в банде был земельный олигарх из Аксайского района Карим Бабаев, учредитель и владелец девятнадцати крупных компаний, зарегистрированных в Ростове-на-Дону. Бабаеву принадлежит ростовский холдинг «Прогресс» — региональный гигант, торгующий нефтепродуктами и сжиженным газом, имеющий в собственности нефтебазы, автозаправки и популярные у ростовчан центры развлечений.

Карим Бабаев также является владельцем футбольного клуба «Ростсельмаш», который в прошлом году занял первое место среди любительских команд в розыгрыше кубка губернатора области. В «Ростсельмаше» ранее играли сыновья Бабаева, ставшие, как и их отец, фигурантами уголовного дела по банде «Борзенко и Ко». Но успеха в коммерческом футболе Бабаев добился на ниве уничтожения в Ростовской области футбола профессионального. В 2013 году Бабаева как непригодного инвестора отстранили от содержания легендарной команды СКА (Ростов-на-Дону), призера чемпионатов СССР. Спортсмены и болельщики региона тогда отрекомендовали губернатору Бабаева как человека, уничтожающего любимый ростовчанами футбольный клуб и связанную с ним инфраструктуру, на базе которой из ростовских детей воспитывают настоящих спортсменов.

С «Борзенко и Ко» связаны и посёлки элитного жилья в Аксайском районе, где один коттедж может стоить несколько сот миллионов рублей. В посёлке Камышеваха (12 километров к северу от Аксая) находятся особняк губернатора Ростовской области Василия Голубева, помпезные коттеджи региональных чиновников и сотрудников правоохранительных органов. Камышеваха — закрытая от других ростовчан местная «Рублёвка», где на участках у собственников могут быть собственные леса, озера, СПА-салоны и другие атрибуты роскошной жизни. Эти райские уголки поразительно контрастируют с терпящей бедствие экосистемой Ростовской области.

VIP-Камышеваха выросла на месте одноименного казачьего хутора, и сегодняшний посёлок имеет криминальное прошлое, связанное с преступным отъёмом земли у ростовчан в девяностых и нулевых годах. Неслучайно в Ростовской области Камышеваху окрестили «посёлком проклятых». Согласно подтверждённой информации правоохранительных органов, в начале нулевых годов именно здесь находилась явка «связного» между «Борзенко и Ко» и руководством Ростовской области.

Взаимовыгодный симбиоз правоохранителей, криминальных чиновников и бизнесменов привёл Ростовскую область к закономерному результату — экономической стагнации, которая закономерно ведёт к краху экономики региона. Прогрессирующая стагнация — непременное условие для получения людьми вроде Борзенко, Каримова, Ситько своих баснословных доходов. Стагнация превращает деловой сектор в «серую», а то и «чёрную» зону, где можно беспрепятственно присваивать преступным путём и отмывать миллионы рублей, особенно с учётом того, что основной вал этих денег имеет государственное происхождение. Областные экономические и социальные госпрограммы представляют собой региональные продолжения аналогичных федеральных целевых программ (ФЦП). Исполнение ФЦП в регионах финансируется как регионами, так и федеральным центром с расчётом, что значительную часть финансирования покрывает как раз Москва. В регионах, где есть адекватный и чистый от коррупции менеджмент, ФЦП исполняются реально. Но Ростовская область регион явно не из этой серии.

В бюджет Ростовской области на 2021 год заложены статьи на субсидии фермерам. Инициатива полезная, если не принимать во внимание то обстоятельство, что собственного сельского хозяйства в одной из главных житниц России по факту нет. Областной агропром существует по очаговому принципу. «Золотые гектары», которые и дают основной процент валовой продукции, относятся к агрохолдингам, чьи владельцы – не ростовчане, а богатые россияне, купившие по дешёвке землю в регионе и постоянно в области не проживающие. Львиная доля доходов от агрохолдингов идёт на счета владельцев-латифундистов, с областью не связанных. Конечно, латифундии обеспечивают дешёвыми сельхозпродуктами торговые сети России, что хорошо. Но монополия агрохолдингов при этом не даёт создаваться драйверам личностной хозяйственной активности – чтобы любой ростовчанин, умеющий и любящий работать на земле мог это делать и подавать положительный пример остальным! Не лучшим образом в этом плане ведут себя крупнейшие кредитные организации России, откуда частные хозяйства, по идее, должны получать кредитование на развитие. Безграмотная с точки зрения экономики деятельность в Ростовской области Внешэкономбанка, возглавляемого одиозным либералом Игорем Шуваловым, привела к преднамеренному банкротству птицеводческой компании «Евродон», которая реализовала первый в России крупный проект по выращиванию индейки.

Трагическая история гибели «Евродона» — некогда надежды Ростовской области на оздоровление регионального агропрома – хорошо известна читателям по публикациями федеральных СМИ. Летом 2019 года «Евродон» фактически прекратил своё существование, а эффективные менеджеры из Внешэкономбанка на месте этого ещё недавно цветущего предприятия ничего не создали. Хотя именно они подписывали многомиллиардные кредиты на развитие производства, благодаря которому Ростовская область долгое время считалась «родиной российской индейки».

Теперь же на донских прилавках, в сущности, осталась только одна массовая местная марка продовольствия — продукты ростовской молочной компании «Белый медведь», монополиста на молочном рынке региона с 2007 года. Своих баз по выращиванию и переработке овощей и фруктов в регионе нет — как и своего крупного садоводства. Значительная часть крупных тепличных проектов, которым была обещана щедрая господдержка, либо обанкротились, либо были свёрнуты. Проекты по развитию мясного и молочного животноводства тоже существуют главным образом только на бумаге. В результате агропром Ростовской области идёт по самому простому пути: выращивание пшеницы и отгрузка её на экспорт через донские порты. Но и это «окно» скоро может захлопнуться, поскольку год от года Дон становится все мельче. Предпринимающиеся «меры по оздоровлению ситуации» — случаи вроде деятельности «Борзенко и Ко».

Ещё один нагляднейший симптом стагнации донского агропрома – масса объявлений в интернете о продаже по дешёвке фермерских хозяйств и приусадебных участков с домами. Желающих работать на земле в области хватает. Есть мелкие и средние хозяйства по земледелию, животноводству, и так далее. Однако у «малышей» и «середняков» нет оборотных средств на развитие, покупку техники и производственных линий. В целом, если «малыш» будет работать по 24 часа в сутки, он не выдержит конкуренции с иногородними богатыми латифундистами. Жители донских сел, которые хотят и могут создавать экономическую базу благодатного края, не видят перспектив на земле и вынуждены уезжать в областной центр, который стремительно застраивается многоэтажками-человейниками. А социальные лифты в сельских районах Ростовской области почти закрыты — сферы применения человеком своих способностей сужены до предела. Чтобы добиться на селе достатка и карьеры, надо принадлежать к узкому кругу избранных, или, как говорят ростовчане, «иметь волосатую лапу».

Относительно стабильным бастионом на экономической карте региона сейчас смотрится только Ростов-на-Дону. В столице области очень активны девелоперские компании, хотя активный рынок недвижимости в условиях, когда в остальных секторах экономики развития нет – первый азбучный признак наступления социально-экономической деградации. Наиболее яркий пример для этого – Украина, где промышленность и наука в упадке, но при этом в Киеве и других городах строительство и риэлторский бизнес просто перегреты.

Ростов – один из многих городов России, где дряхлый возраст инфраструктуры ЖКХ не рассчитан на девелоперскую гигантоманию. Микрорайон – человейник должен иметь в шаговой доступности школу, детский сад, библиотеку, магазин и так далее. И неспециалисту понятно также следующее. «Человейники», в силу своей коммерческой составляющей, проектируются на огромные массы людей. А как подключать эти человеческие бетонные муравейники к коммунальным сетям советского периода, чей «потолок» – малонаселённый квартал из хрущёвок? Перегруженные моральное устаревшие коммуникации ЖКХ в таком случае рухнут. Ростов –на-Дону ещё не дошёл до стадии Таганрога, где недавно мэрия отключила центральное водоснабжение и завозила питьевую воду в цистернах, но близок к этому. Ситуацию накаляет то, что находящаяся в частных руках ростовская инфраструктура ЖКХ регулярно попадает в коррупционные скандалы, управляющие в этой сфере компании банкротятся. Норма для Ростова – графики отключения света по районам. Рубильник могут вырубить и не предупреждая.

Ростовский девелопмент столкнулся с главной проблемой. Чтобы строительный бизнес не остановился, стройки должны сохранять экстенсивный темп. Но в Ростове строить уже, по сути, негде. Ростов – не Москва, метро до Батайска или Азова здесь не протянешь… Девелопмент нашёл коварную лазейку. По сговору с муниципальными чиновниками остаётся гнить и разрушаться без ремонта архитектурный ансамбль старого Ростова. Когда старинный особняк окончательно сгниёт, его сносят, и на этом месте можно строить очередной безвкусный «человейник». Ещё один выход такого рода – вырубка под «человейники» многолетних деревьев в историческом ядре Ростова. Дёшево и сердито.

В силу своей депрессивности, Ростовская область – один из российских регионов – «чемпионов» по миграции населения оттуда, заявил в августе прошлого года президент России Владимир Путин. Привязанные к своему региону, активные трудолюбивые люди – невозобновляемый ресурс. Его не импортозаместишь. Это верно не только для Ростовской области, но и других регионов России, которые считаются депрессивными.

Артур Приймак