Наткнулся на крик души мамы и учительницы одновременно. Громкий такой крик, буквально вопль… Не на все медиапространство, конечно, а только на его небольшую часть, но все же…
Новая газета опубликовала слезную статью, в которой дама пожаловалась: её ребенок о «Тарасе Бульбе» сказал:
— Мам, я не могу это читать без словаря!
Мама с ним согласилась — мол, милый, я тебя понимаю, ты прав. И написала разгромную статью о карательной роли классической литературы в жизни каждого школьника.
Мол, принудительное изучение классики убивает в детях желание читать. Надо пересматривать программу, надо что-то делать!
И, с одной стороны — я с нею согласен. Уроки литературы — одни из самых скучных в школе. Но тоску наводят вовсе не произведения, нет. И не устаревшие сюжеты. И не речевые обороты, давно вышедшие из употребления.
Тоску наводит, во-первых, подача материала, а во-вторых, натужные попытки заставить учеников верить — именно те «возвышенные мысли», которые сейчас зачитывают преподаватели из методических пособий, как раз и были в голове писателя. Он не просто писал, потому что умеет писать и этим зарабатывает. Он в обязательном порядке учил, разоблачал, обличал и так далее, и тому подобное.
Взять того же Пушкина. Его «Дубровский» — по сути, приключенческий роман. Каких много писалось в те времена. С элементами мелодрамы. Написан прекрасно, человеком, в совершенстве владевшим русским языком. И, наверняка, этот роман был безумно интересен в то время.
Легко могу представить себе аристократок, вздыхающих по прекрасному молодому Дубровскому и заливающихся слезами над судьбой Маши Троекуровой (судьбой, списанной с судьбы многих современниц).
Но ученикам предлагается проникнуться всем ужасом ситуации с точки зрения современного человека. Да еще и понять, что осуждал писатель… Хотя, осуждал ли?
И собственного мнения выказать, при этом, нельзя. Дочка коллеги на уроке во всеуслышание заявила, что Дубровский — просто разбойник. Никакой не борец. просто разбойник. А Печорин — очень неприятный тип. Мерзкий. И хороших сторон она в нем не видит. Трусливый, эгоистичный.
Учительница выставила ее из класса, напомнив Белинского:
— «Душа Печорина не каменистая почва, не засохшая от зноя пламенной жизни земля: пусть взрыхлит её страдание и оросит благодатный дождь — и она произрастит из себя пышные, роскошные цветы небесной любви…»
Оказалось, что видеть героя иначе, не через призму видения Белинского или какого иного критика, вообще не положено. Сказано понимать так, а не иначе — значит, понимайте.
Если подумать, может, стоит не программу школьную сменить, а дать ученикам самим возможность решать, как они относятся к героям и какие выводы делают из прочитанного, а не навязывать им чужое восприятие?
Потому что сменить программу сейчас — невозможно. Не технически, нет.
Просто люди будут недовольны любой программой. Все современные или околосоверменные произведения хоть какой-то части нашего общества, да не угодят. Одни увидят там оскорбление чувств верующих. Вторые — пропаганду чуждых ценностей. Третьим не понравятся политические взгляды автора…
Только классика и остается. Надолго ли только? У нас народ предлагает произведения искусства в музеях маркировать 18+ и запирать в залах, недоступных детям! При таких раскладах может настать время, когда только алфавит и будут изучать — там ничего опасного для психики нет.
Хотя…может, детей вообще учить читать не надо, а? Тогда и проблем никаких не будет. Ни словаря к «Тарасу Бульбе» не понадобится, ни-че-го. А на договорах с банками даже крестик ставить не придется — отпечатком пальца подпишут…
