Приговор Ефремову потряс широкую общественность, говорят. Некоторые даже за сердце хватались — мол, как это так, восемь (вроде бы) лет бедолажному дали? Это ж на восемь лет сын известного актера, бывший золотой мальчик, которому было позволено все и даже больше в юности, а и после юности весьма не хреново жилось, может отъехать в места не столь отдаленные.
И вряд ли кто озаботится, чтобы эти места стали для него такими же удобными, как для Кокорина с Мамаевым. Ведь, собсно, Кокорин с Мамаевым после отсидки могли (чисто в теории) продолжить играть, да и бабки у них на всякие «порешательства» были, а вот с Ефремовым как? Вряд ли на зоне позволят ему записывать как читает стихи. А ели решит участвовать в самодеятельности, весьма сомнительно, что это участие будет так же хорошо оплачиваться, как его пьяные выходы к зрителям на свободе.
И Ефремов продолжает играть.
Говорит — не ожидал такого, адвокат подставил! Жалуется, что не может связаться с женой…причем жалуется кому? Журналистам! То есть журналистами он связаться может, а с женой — нет. Прямо удивительно…
Смешно и грустно наблюдать, как человек, который считал себя вше прочих, становится таким…жалким.
И нет я не злорадствую. Безо всяких толмачей ясно-понятно, что процесс над Ефремовым — этакий показательный как раз таи, для широкой общественности. И не получи дело столь широкой огласки, то вряд ли был приговор столь суров. Да и, пожалуй, будь на месте Ефремова не он, а кто-то боле влиятельный, то даже огласка не помогла.
А так, приговор выглядит костью, брошенной смердам, мол, убедитесь, что мы «элиткам» не позволяем вас давить просто так. У нас для всех правосудие одинаковое
Если бы оно для всех было одинаковым, если бы все перед правосудием были равны, то не оставил бы приговор такого послевкусия…
Впрочем, когда писал о жалости, неправильно выразился. Мне не жаль Ефремова, получившего 8 лет. Возможно, вел бы он себя сейчас по- другому — может, и жаль было… А так — нет.
Скоморох (в худшем смысле этого слова) продолжает…
